Един в двух лицах. 85 лет со дня рождения Юрия Моисеева
Есть люди таланта ровного, всеми признанного, а есть таланты резкие, и даже с зазубринами. Юрий Моисеев действительно был именно резко талантлив – и как игрок, и как тренер. В обеих ипостасях Юрий Иванович воплотил себя, пожалуй, в равной степени, был фигурой заметной, но далеко не первого ряда.
Как игрок всего один раз участвовал в крупном турнире на уровне сборной СССР, но со снайперской точностью, стал в Гренобле-1968 олимпийским чемпионом и чемпионом мира. Как тренер к высшему достижению шел значительно дольше, но без титула в качестве главного тренера тоже не остался, приведя «Ак Барс» к золотым медалям чемпионата России в 1998-м.
Хорошо помню тот сезон, тот «Ак Барс», его главного тренера и некоторые пресс-конференции с участием ЮрьИваныча. С прессой он общался привычно и по-своему иронично, в суждениях был независим и неординарен, короткими репликами не отделывался, но и мыслью по древу не растекался. Очки его подопечные набирали, как курочка по зернышку, стараясь не терять ни одного, у середняков и аутсайдеров не оставалось ни шанса, с более или менее равными соперниками получалось куда сложнее, но к финишу регулярной части оказалось, что не блещущая россыпью талантов, но крепкая и боевитая команда уже не упустит чемпионского звания.
Чемпион в сезоне 1997/1998 определялся именно по итогам регулярной части, а Кубок, который позже взяла «Магнитка», шел довеском. Понятно, что собаку съевший именно на ровном прохождении именно регулярной части чемпионата, Юрий Моисеев оказался в своей стихии, соответственно зарядив и команду, и весь клуб, не давая никому ни секунды передышки и постоянно поддерживая высочайший уровень напряжения. Всем было трудно, но «барсов» вела большая цель, о которой Моисеев не твердил каждый день, но всем своим существом воплощал в жизнь – ежедневно и ежеминутно. Моисеев прекрасно понимал, что именно высокое напряжение может помочь осуществить мечту и всего казанского хоккея, и его личную мечту.
Конечно, у него были титулы и звания, как не быть, если он еще в середине 70-х был в родном ЦСКА ассистентом сначала Константина Локтева, а затем и Виктора Тихонова. Вклад Моисеева в армейские успехи был очень серьезным и сильно недооцененным – он же, особенно при Тихонове, вел всю основную работу с армейской молодежью, нес ответственность за каждого талантливого, но еще не готового к большим битвам игрока. Очень многих он предостерег от поспешных решений покинуть команду из-за того, что не находилось места в основном составе, очень многих вывел на хороший уровень, то, как отзываются о Моисееве его бывшие подопечные, дорогого стоит. Лавры, естественно, доставались главному тренеру, о Моисееве вспоминали не часто, потому что вклад Моисеева в тотальное доминирование ЦСКА заключался не в переманивании очередного таланта из провинции, а именно работа с ним – кропотливая и ежечасная. Мало кому удавалось работать с такой интенсивностью и страстью, с какой работал Моисеев, но за это орденов не дают, для этого нужна вся полнота ответственности и большие успехи на соответствующей должности. То есть надо было в любом случае покидать насиженное место и выходить из-за кулис на сцену. Так он и вышел, но, естественно, не в ЦСКА.
Переход в «Динамо» на самостоятельную работу для многих оказался неожиданным, но по-своему логичным – подполковник Моисеев лишился надежд стать полковником, но зато смог в работе с динамовцами частично воплотить тарасовские принципы, и не без успеха. Да, работал он с Тихоновым, но принципы еще как игрок впитал именно тарасовские, что и постарался привнести в компанию «вечно вторых» – про последнее чемпионское звание даже динамовские старожилы давно позабыли. Само решение перейти в клуб, даже лидеры которого, кажется, смирились с ролью неудачливого главного конкурента, стала для Моисеева вызовом. Для клуба, впрочем, тоже.
Одна беда – его родной клуб, сила которого выглядела тотальной (Моисееву ли было об этом не знать!), продолжал выносить всех и вся, «Динамо» упиралось до последнего, однажды ровно в середине 80-х до чемпионства оставалось подать рукой сезон был динамовский, который бело-голубые чаяниями Юрия Ивановича провели куда ровнее, чем уставший от собственных побед ЦСКА. Но в самый последний момент, уже практически в безнадежной ситуации армейцы включили привычный «инстинкт убийцы», на краешке спасли матч с главным конкурентом, и от этого удара бело-голубые не смогли оправиться и в последующие моисеевские годы.
Тем не менее для Моисеева как главного тренера это были хорошие, насыщенные, полноценно творческие годы. Иному бы за глаза хватило трех серебряных и одной бронзовой награды чемпионатов страны, но Юрий Иванович был слишком амбициозен, чтобы остановиться и успокоиться. Бело-голубые взяли, наконец, свое, на исходе 80-х уже с Юрзиновым, сыграл эффект раскрепощенности (Моисеев традиционно старался держать армейские рамки), но не в последнюю очередь помогло преодолеть резкое ослабление ЦСКА. Часть этого долгожданного успеха принадлежала и Юрию Ивановичу, но его страница в этом клубе была уже перевернута.
А дальше неутоленные амбиции Юрия Моисеева на время остановил глобальный катаклизм, в том числе развал и его хоккейного мира. «Командировка» в Эдмонтон была странной, как и его роль в знаменитом канадском клубе, не менее странным опытом оказалась и работа с московским «Аргусом». Это был, конечно, не уровень Моисеева, но в те годы вальяжно выбирать работу не приходилось.
…Он целиком и полностью продукт советской эпохи, по части хоккея – эпохи не самой плохой. Уроженец Пензы, воспитанник пензенского же «Труда» транзитом через новокузнецкий «Металлург» оказался сразу в самом ЦСКА, хотя звали и в «Химик» Эпштейна, и в «Динамо» Чернышева. Шансов заиграть в компании великих в начале 60-х было немного, но Моисеев заиграл. Такой игрок был Анатолию Тарасову необходим, с его помощью можно было воплощать самые разнообразные его идеи. Моисеев с его настырностью, желанием залезть под кожу любому сопернику и сделать пребывание на площадке невыносимым для любого лидера, умением не уставать ни в атаке, ни в обороне, под эксперименты мэтра подходил идеально.
Про знаменитую тарасовскую «систему» (Ромишевский-Зайцев, Мишаков-Ионов-Моисеев) все знают. Не все знают, что далеко не все спецзадания мэтра Юрию Моисееву нравились – вроде опеки Вячеслава Старшинова, в стиле «сам не играю, и другим не даю». Он все-таки играть любил, пусть по части творческой в изобретательности уступал, конечно, великим. Крайних нападающих в 60-х хватало на пару советских сборных как минимум, посему в первой сборной у Моисеева оказался сравнительно короткий период, Роль звена, которое не определяет исход матча, но уматывает соперника, а при случае и наказать может, была для Моисеева с партнерами узковата, но тут уж надо было выбирать – или самовыражение, или работа на команду. И если бы не Тарасов, не видать бы Юрию Ивановичу золотой олимпийской медали Гренобля – положа руку на сердце, свою так и не прижившуюся «систему» Тарасов именно что «продавил», и самый обделенный участием в сборной, но самый старательный нападающий «сдерживающего звена» Моисеев без самой главной свой игровой награды не остался.
…Тарасова он боготворил. Собственно, никого другого своим учителем и не называл. Восхищался всем, что делал мэтр, в том числе его артистическим даром и умением сделать любое рутинное занятие интересным. Кстати, сам Анатолий Владимирович не видел в Моисееве будущего тренера. И – ошибся, в чем уже годы спустя пусть косвенно, но признался. Мало кто так естественно впитал принципы великого импровизатора, как его взрывной, юркий и пружинистый (прозвище «Джина» - от «пружина») краек под 15-м номером. Приверженность именно принципам Тарасова – важнейший компонент становления Моисеева и как игрока, и как тренера. Больше даже, как тренера.
Сам себя он считал игроком средним. Оценка жесткая, но зато без самолюбования и обиды на обстоятельства. Когда жесткая рука Тарасова чуть ослабевала, Моисеев с партнерами мог сделать гораздо больше, чем от них привычно ждали. Часто вспоминают и игру с канадцами в Гренобле, в которой решалась судьба олимпийского золота, где третья тройка проявила себя очень достойно не только по оборонительной части. А сам Юрий Иванович не раз вспоминал двухматчевый финал Кубка европейских чемпионов 1970 года, когда в практически безнадежной ситуации второй игры именно звено Мишаков – Ионов – Моисеев переломило ситуацию на 45-й минуте третьего периода, и счет 3:5 волшебным образом переменился на 8:5.
Игровые качества Юрия Моисеева высоко ценил сам Всеволод Бобров: «Юркий, верткий, очень подвижный, он разрушал самые, казалось бы, надежные оборонительные бастионы». Специалисты прекрасно понимали, что без таких трудяг, как Моисеев, не бывает солистов. С другой стороны, 197 заброшенных в чемпионатах страны шайб говорят сами за себя. Конечно, замечалось, как работает Моисеев в обороне, как он не щадит себя в игре, но у нас, да и во всем мире больше ценят солистов первого плана, а Юрий Иванович, зная себе цену, таковым себя не считал.
…К тренерской профессии готовил себя исподволь, и не только в чисто хоккейном плане. Много ли у нас тренеров, у которых за плечами железнодорожный техникум, Московское высшее командное училище и Московский областной педагогический институт? С таким хоккейным багажом и таким опытом был прямой путь в наследники великих предшественников и хранителей традиций.
Возможно, Юрию Ивановичу его приверженность принципам того хоккея, в который он сам играл, действительно немного мешала, особенно на склоне тренерской карьеры. Тут бы и харизма не помогла, но не отменить же того факта, что хоккейная Казань поднялась именно на жестких методах Моисеева, как бы потом ни сложилась ситуация во время второго прихода в «Ак Барс». Второе расставание с клубом Юрий Иванович переживал несравненно тяжелее, чем первое. Ему было, чем заняться, и что вспомнить, но полноту жизни он ощущал только в работе.
Памятник ему поставили в родном городе. Как первый олимпийский чемпион по хоккею из Пензы и по совокупности других заслуг он его полностью заслужил.
Досье
Юрий Иванович МОИСЕЕВ. 15. 07.1940, Пенза – 24.09.2005, Москва. Советский хоккеист, нападающий, тренер. Заслуженный мастер спорта (1968), заслуженный тренер СССР (1982).
Награжден орденом Знак Почета, медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени (1996). В Зал славы отечественного хоккея введен в 2014 году.
Карьера игрока. 1957-1960 – «Труд» (Пенза), 1960-1962 – «Металлург» (Новокузнецк), 1962-1972 – ЦСКА.
В чемпионатах СССР – 400 матчей, 197 заброшенных шайб. За сборную СССР – 44 игры, 18 голов. На олимпийском турнире-1968 – 7 матчей, 2 гола.
Достижения. Олимпийский чемпион и чемпион мира-1968. Чемпион СССР 1963, 1964, 1965, 1966, 1968, 1970, 1971, 1972. Второй призер чемпионатов СССР 1967, 1969.
Карьера тренера. 1972-1974 – хоккейная школа ЦСКА, 1974-1976 – СКА (Куйбышев), 1976-1984 – ЦСКА, ассистент; 1984-1989 – «Динамо» (Москва), 1989-1990 «Эдмонтон Ойлерз», тренер-селекционер; 1990-1992 – «Аргус» (Москва), 1993-1995 – ЦСК ВВС (Самара), 1995-1999, 2001-2003 – «Ак Барс» (Казань).
Достижения. В качестве ассистента главного тренера – чемпион СССР 1977, 1978, 1979, 1980, 1981, 1982, 1983,1984. В качестве главного тренера – чемпион России 1998, второй призер чемпионатов СССР 1985, 1986, 1987, третий призер 1988.
