«В финале все выходят побеждать». «Круглый стол»: Терещенко, Козлов, Широков, Яковлев
На KHL.ru − проект «Круглый стол», в котором легендарные игроки и тренеры делятся своим опытом побед и поражений в финале плей-офф КХЛ. Вместе с ведущим Дмитрием Фёдоровым за круглым столом собрались обладатели Кубка Гагарина Алексей Терещенко (2010), Виктор Козлов (2011), Сергей Широков (2017) и Егор Яковлев (2017, 2024).
О желании победить и страхе проиграть
Виктор Козлов: «Моя история такая − когда я приехал в «Салават Юлаев», мы в 2010 году проиграли «Ак Барсу» в полуфинале. Через год мы встречаемся с ними во втором раунде, и я понимал, что у нас нет возможности им проиграть. Тогда был страх перед ними, не буду скрывать. Но это был не сковывающий страх, он заставлял доставлять из себя что-то большее, чтобы пройти их, потому что у нас была задача выиграть Кубок. Нам удалось их пройти и победить. На тот момент для меня был страх проиграть».
Алексей Терещенко: «Я проигрывал финал магнитогорскому «Металлургу» в 2007 году. Не могу сказать, что был страх, скорее, разочарование − ты весь сезон к этому шёл. Оно перерастает в мотивацию на следующий сезон, чтобы оставаться на этом высоком уровне, держать планку».
Сергей Широков: «Начнем с того, что играть в финале не каждому дано как в нашем хоккее, так и в мировом. Это большая привилегия, а когда выигрываешь, получаешь кайф от проделанной работы, от той рутины, которая начинается в августе и заканчивается в мае. Это наслаждение, кайф. Когда в 2017 году мы играли в финале, у нас не было даже мыслей о том, чтобы проиграть. Понимали, что должны выиграть, так и получилось. В финале всегда хочется выиграть, а если не получается, то испытываешь разочарование».
Егор Яковлев: «Не назвал бы это чувство страхом. Это больше мотивация, шанс поиграть в финале выпадает мало кому, и это большая удача. Скорее, это ответственность, иногда это давит − «перекачают» команду, а ребята не знают, как этот груз сбросить. Страха нет − ты выходишь и играешь».
О волнении перед матчами финала
С.Ш.: «Если ты и испытываешь страх, то перед игрой. Но затем вышел, врезался − и всё».
Е.Я.: «Думаю, лучше слово «Страх» заменить на «Мандраж» − такой, хороший (улыбается). Назовём его так».
С.Ш.: «Как мне сказали, если у тебя есть мандраж, значит, ты переживаешь за результат, у тебя есть ответственность за свои действия на льду. Если сейчас говорить о решающей игре между «Локомотивом» и «Трактором», то мандраж у «Локомотива» будет намного больше. Потому что у них есть опыт поражения в прошлом финале».
О роли игроков и тренеров в финальной серии
А.Т.: «Тренеры оказывают очень большое влияние − подсказки, организация игры, большинство, меньшинство. На первый план выходит индивидуальное мастерство игроков. На результат влияют микродуэли и нюансы − чем меньше ошибок ты совершишь, тем больше шансов выиграть».
Е.Я.: «Капитан − это, как часто говорят, мостик между командой и тренерским штабом. Это большая роль, потому что зачастую капитан достаточно много говорит, мотивирует и на льду показывает своим примером. То, что он говорит, должен транслировать на поле. Что касается прошлого финала, если бы серия затянулась, я был бы готов играть. К четвёртому матчу я катался в общей группе и делал всё по полной. На лавке игра смотрится по-другому − видишь игроков, кто как себя ведет, у кого мандраж, кто сильно нервничает. Играть проще, чем стоять и руководить».
В.К.: «Когда я был капитаном «Салавата Юлаева» в 2011 году, думал, что разбираюсь в хоккее. Когда стал тренером, понял, что вообще не разбирался (улыбается). Я был помощником у Ильи Воробьёва в «Металлурге», видел, как он проводил собрания, каким тоном говорил. Игрокам нужно помогать − либо ты кричишь и мотивируешь их, чтобы они разозлились и побежали, либо находишь какие-то слова поддержки. Капитаны и игроки − молодцы, но тренер − тоже важная часть».
О травмах в плей-офф
А.Т.: «Как Степа [Александр Степанов] всегда говорил: «Плей-офф − это война» (смеётся). Да, тут уже хромые, кривые, косые, больные − играют все, кто есть. Выходишь и понимаешь, что другого шанса может и не быть».
С.Ш.: «Для финала переломы, разорванные связки − это нормально. Ребята выходят на уколах, бывает, что за игру делают 2-3 укола. Думаю, это характер и воля к победе − даже если ты не до конца готов, хочется помочь команде».
Е.Я.: «Командный дух − ребята видят это, и это закаляет. Но есть грань − понятно, что есть желание, но главное − не навредить. Если ты выходишь и не можешь играть хотя бы на 80%, то надо задуматься, сможешь ли помочь команде. У меня была история − я травмировал голеностоп. Мы играли в ВХЛ, когда возрождали «Локомотив». И я без уколов даже не мог кататься. Тренером был Пётр Ильич Воробьёв, он даже не спрашивал, могу ли я играть. Подходит и говорит: «Слушай, у тебя так хорошо идёт, много забиваешь. Я так подумал − сыграешь следующий матч в центре (улыбается)».
О трэштоке и провокациях
В.К.: «Если честно, раньше просто всё это меньше освещалось. Но было и то, и другое. Когда не было соцсетей, открываешь газету, и что там написали, то и читаешь. А сейчас открываешь соцсети − и там всё, что хочешь. В 2011 году и гадости говорили, и врезались, и вратарей провоцировали. Всё это было, просто тогда не так это раскручивалось, как сейчас. Самые серьезные провокаторы? Степа [Александр Степанов] − не провокатор, он просто здоровый, и если шёл на тебя, то ногу не убирал. И все об этом знали».
Е.Я.: «Я думаю, это Лео Комаров».
С.Ш.: «Лео − это прямо икона (улыбается). Сейчас, наверное, каждый может что-то сказать. Вопрос в том, кого провоцировать. Взять Саню Радулова − если он горит, пылает, и ты его провоцируешь, он играет ещё лучше. Ты можешь этим навредить».
Е.Я.: «Был случай, мы играли с Ярославлем против СКА, это был плей-офф. Вроде все спокойно, и в концовке матча наш защитник Холёс подрался с Ильёй Ковальчуком. И Дмитрий Юшкевич (ассистент главного тренера «Локомотива» − прим.авт.) очень ругался: «Зачем ты его разбудил? Он спокойно катался, никого не трогал, а ты его взбодрил». Там «бутылка шампанского» открылась, он со следующей игры побежал и очень здорово играл. Сергей Плотников − то же самое: лучше не трогать его и не злить (улыбается)».
О напряжении последних секунд в финале
А.Т.: «Должна быть уверенность в своих действиях − где-то вывести шайбу, сохранить её, правильно сыграть, если мы говорим об удержании [счета]. В 2009 году в финале чемпионата мира было − я в начале игры проиграл вбрасывание Спецце, и нам забили. И за пять-семь секунд до конца матча Вячеслав Аркадьевич [Быков] выпускает меня на вбрасывание. Ты концентрируешься на моменте, что нужно выиграть шайбу во что бы то ни стало, о кубке в этот момент вообще не думаешь».
Е.Я.: «У меня был печальный опыт, когда мы вели у ЦСКА в финале 3-1 в серии. Ты думаешь, что уже вот-вот, и овертайм был − забей один гол, и кубок твой. Это на всю жизнь − более обидного поражения в моей карьере не было. Конечно, с выигранным на следующий сезон кубком переносить это стало легче. В моем случае очень хотелось выиграть в родном городе с родной командой. И тогда в финале ЦСКА Кубок был близко, а у тебя из-под носа его забрали. Тяжело потом заново начинать следующий сезон. Печальный, но хороший опыт».
В.К.: «На решающие смены нужно выходить с максимальной отдачей, концентрацией, желанием − отдать всё, что есть. Ты либо справишься с этим давлением, либо нет».
