Голова на плечах. 70 лет со дня рождения Бориса Александрова

Общаясь с ним сорокалетним, трудно было заподозрить в обаятельном и доброжелательном человеке прежнего «хулигана номер один» советского хоккея. Да если он и был «хулиганом», то от силы два-три года, не больше. Но одновременно Борис Александров был едва ли не главной надеждой советского хоккея, чуть ли не прямым наследником Валерия Харламова.

Но кумиром Бори Александрова был Анатолий Фирсов, на которого юная звезда ЦСКА не был похож совершенно. Он вообще ни на кого не был похож, и на своего великого однофамильца Вениамина Александрова, который к приходу Бориса в ЦСКА уже сошел со сцены, тоже не походил – в технике «юного Александрова», как называл его в телерепортажах Николай Озеров, не было отличавшего «дядю Веню» изящества и умения оставаться как бы над схваткой в самые напряженные моменты.

А вот Боря схватку искал всегда – при том, что вполне мог не затрачивать столько силы на стычки, все больше было бы пользы с его-то техникой, скоростью, нестандартной обводкой и такой светлой головой, какую в хоккее можно встретить редко. Это что касается непосредственно игры – мало кто, увидевший парнишку из «Устинки» в деле в первый раз, оставался равнодушным. Чаще всего звучали комплименты, потому что и специалисты, и просто болельщики чувствовали, что видят будущую звезду.

Все его недостатки были продолжением достоинств – не подл, искренен, но вспыльчив, излишне агрессивен, бесшабашен, драчлив, и это при благообразной внешности и весьма скромных габаритах. Никому в голову не приходило назвать Борю Александрова «золотым мальчиком», а вот «хулиганом» его называли с удовольствием, но «хулиган» он был скорее есенинский. То же самое можно отнести и к весьма неприятному прозвищу «Гаденыш», которое Боря получил от армейских ветеранов – их изумила наглость, с которой 17-летний юнец чуть ли не на первой же тренировке с кулаками попер на самого Рагулина. В прозвище чувствовалась и нотка удивления, а не только отрицательная характеристика.

…Великолепен, быстр, техничен, умен, хитер, нагл, невыносим – это все про юного Александрова времен ЦСКА – от призыва до увольнения прошло всего пять лет, в которые он был самим собой, со всеми своими взлетами и падениями. На главный взлет пришлись от силы год-полтора, все остальное время это была борьба с самим собой, которая закончилась нормализацией, насколько она была возможной, но и непередаваемое очарование от его игры тоже во многом исчезло. Такой вот парадокс.

Считается, что он поймал звездную болезнь после первой клубной суперсерии ЦСКА- клубы НХЛ, в ходе которой именно 20-летний воспитанник усть-каменогорского «Торпедо» был признан североамериканской прессой главным открытием этого сказочного турне. Двадцать ему стукнуло накануне, он перелетел за океан не просто хорошо сыграть – он горел желанием отомстить за грязную игру родоначальников в суперсерии-1972, ни больше ни меньше, и он действительно пытался это сделать, о чем красноречиво свидетельствует снимок «схватки» малыша Александрова с гигантом Питом Маховличем у борта. В каждой встрече он нарывался на кулак, но, слава Богу, занимался не только этим – именно его бросок на 45-й минуте позволил армейцам уйти от поражения в главном матче суперсерии против «Монреаль Канадиенс», и это был, конечно, звездный час «праворукой бестии», как его назвал кто-то из канадских репортеров. А влиятельнейшая «Нью-Йорк Таймс» после победы ЦСКА над «Рейнджерс» в первой встрече посвятила сравнявшему счет юнцу полполосы – Александров отправлялся за океан «подающим надежды», а возвращался звездой. Хуже всего, что про себя он тоже это понял довольно быстро.

…Он попал в ЦСКА по рекомендации самого Фирсова, который завершал свою не очень долгую, но блистательную карьеру в качестве играющего тренера. В клубе наступало время ухода отца-основателя Анатолия Тарасова, переходный период предполагал некоторое ослабление железной дисциплины – через некоторое время все это прекрасному игроку и незаурядному тренеру Константину Локтеву припомнят, и свою роль в этом, увы, сыграет и Борис Александров. Не впрямую, конечно, но сыграет.

Александров был, конечно, тарасовский игрок – и технарь, и боец, смелый до безумия, наглый до ужаса. Мэтр считал, что в команде под чутким присмотром того же Владимира Викулова и Евгения Мишакова он обтешется – бравада и заносчивость уйдут, а все хорошее не просто останется, но и разовьется, и мир увидит такого форварда, которого еще никогда не видел. Боря мог бы стать последним «произведением» Анатолия Владимировича, но тому уже слишком мало было отпущено времени – из сборной он ушел после Саппоро-1972, из ЦСКА его ушли после неудачного сезона 1973/1974, в котором армейцы уступили первую ступеньку «Крыльям». Не до Александрова   было мэтру, но к взлету Тарасов его подготовил.

В январе 1974-го Боря выстрелил на первом неофициальном молодежном чемпионате мира в Ленинграде, блестяще проведя в команде Юрия Морозова решающие встречи – сравнял счет в тяжелейшей игре с «Тре Крунур», а в матчах со сборными США и Канады сделав по дублю. Через несколько месяцев во многом той же по составу сборной СССР Александров феерил в Швейцарии на юниорском чемпионате Европы, став лучшим бомбардиром турнира – 8 голов и 7 передач в пяти играх (жаль, первое место у сборной СССР отняли шведы). Под занавес 1974-го в Канаде стартовал второй неофициальный чемпионат мира, и понятное желание хозяев взять реванш за унижение в Ленинграде разбилось о самоотверженность всей сборной СССР и о связку Виктор Хатулев – Борис Александров. Любопытно, что две единственные свои шайбы на этом турнире Александров забросил именно хозяевам – первую и третью, а решающий четвертый гол был на счету Хатулева.

…К середине 70-х на счету 19-летнего усть-каменогорца было два золота молодежного чемпионата мира, пусть еще неофициального, серебро чемпионата СССР 1974 и золото 1975 года. Призы он привык брать с самого раннего возраста – еще в 1968-м дошел со своей командой «Спутник-4» до Всесоюзного финала «Золотой шайбы» в Воскресенске. На коньки в пять лет Борю поставил отец Виктор Гордеевич – он воевал в морфлоте, на войне потерял ногу, в мирной жизни не потерялся, стал инженером-строителем, а все свободное время во дворе отдавал детям. С него, собственно, команда и начиналась, через спортклуб «Алтай» у тренера Юрия Тархова несколько ребят доросли до главной команды города. В «Торпедо» армейцы во время визита в Усть-Каменогорск Александрова и приметили – он им забросил несколько шайб в товарищеском матче.

Есть некоторые расхождения в том, кто приезжал за будущей звездой в Усть-Каменогорск – Фирсов или Локтев. По всему выходит, что Фирсов лоббировал, а договаривался с родителями уже Локтев, но это и не столь важно. Важно, что ни тот, ни другой не ошиблись, дальше дело было за самим Александровым. И у него тоже все получилось – не в последнюю очередь потому, что робким мальчиком из глухой провинции он в столице себя не чувствовал. Это и удивляло не меньше, чем до поры до времени здоровая наглость его игры, тем более что и партеры – опытнейший Викулов и центральный нападающий, сверстник Александрова Виктор Жлуктов, помогали освоиться как могли.

Первый матч за национальную сборную Боря провел в ноябре 1975-го. В декабре с ЦСКА отправился покорять Северную Америку. В феврале 1976-го Борис Кулагин взял его в олимпийский Инсбрук, где все сложилось для Александрова не так благостно, как хотелось, но один из трех матчей, а именно со сборной Польши, он провел в первом звене, заменив Бориса Михайлова – в результате отметился дублем, как и Владимир Петров, еще одна шайба была на счету Валерия Харламова. Но главное – в Москву Боря Александров вернулся с золотой олимпийской медалью, к чему добавил серебро чемпионата страны – для кураторов ЦСКА это был сигнал задуматься о будущем старшего тренера Локтева.

Осенью 76-го в привычном армейском составе, с Викуловым и Жлуктовым Александров сыграл под руководством Виктора Тихонова на первом Кубке Канады в так называемой экспериментальной сборной СССР, в двух матчах ветерана Викулова заменял Хельмут Балдерис из тихоновского рижского «Динамо», команда не провалилась, но и не блеснула, и мало кто предполагал, что вскоре Тихонову доверят и сборную, и ЦСКА, что прямым образом отразится на карьере Александрова.

…А Боря продолжал удивлять партнеров по ЦСКА не только в играх и на тренировках. Действующему хоккеисту не до богемного образа жизни, но и тут бойкий удачливый провинциал отличался, используя редкие свободные часы по своему усмотрению. Казарменная армейская дисциплина не одному Александрову была в тягость, но он ее нарушал открыто, где-то даже демонстративно – в локтевском ЦСКА это ему сходило с рук исключительно потому, что и сам старший тренер, и его помощники очень ценили дарование Александрова, которому едва перевалило за двадцать. Мальчишка, что с него взять.

Переломный момент произошел в феврале 1977-го, когда в матче со «Спартаком» в ничего не значащем эпизоде Борис Александров на полном ходу сзади врезался в нападающего «Спартака» Валентина Гуреева. Выглядело это страшно – Гуреев влетел в борт, потеряв сознание, врачам пришлось бороться за его жизнь, восстановление заняло несколько месяцев. Неоправданно жестокое нападение видела вся страна, включая Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, под гневным текстом «Удар в спину» Дмитрия Рыжкова в «Советском спорте» подписался бы любой болельщик, и двухматчевая дисквалификация с условным отстранением до конца сезона казалась еще мягким наказанием. Хуже всего то, что партнеры не торопились протянуть руку помощи – дерзость молодого дарования и многих из них тоже достала. Когда в июле подвыпивший Александров попал в очень неприятную ситуацию на стоянке такси, которая могла закончиться уголовным делом и реальным сроком, стало понятно, что дело зашло слишком далеко.

Локтева в ЦСКА уже не было – вернувшего клуб на первое место тренера сняли за то, что он, по мнению начальства, не мог поддерживать дисциплину на должном уровне. А Александров даже не предполагал, что последует за приходом Тихонова. Виктор Васильевич поблажек никому давать не собирался – тем более юнцу, поставившему себя слишком высоко. Талант Александрова с точки зрения тренера был не настолько очевиден, чтобы спускать ему с рук разного рода выкрутасы. Не сказать, чтобы их было много – но Тихонов пришел не миндальничать, а побеждать, такое у него было задание с самого верха, и «лечить» одного из своих подопечных, уделяя ему особое внимание, тренер не собирался. То, что Александров резко отреагировал на некорректное замечание, сделанное тренером во время игр в Ленинграде, не красит обоих, а результатом стала «ссылка» олимпийского чемпиона в Калинин.

Тихонов посвятил конфликту с Александровым несколько строк в своей книге: «Он не сумел справиться с быстро пришедшей к нему известностью. Не прошел испытания медными трубами, не одолел искусов, неверно оценил свое место в спорте, свою роль в команде, поддержке тренеров и партнеров…».

Пройдет много лет, и Борис Викторович Александров даст оценку тем дням с пронзительной и беспощадной ясностью: «Если бы я только понимал тогда, что Тихонов имеет моральное право требовать: хоккею – или все, или ничего. Полное моральное право – он сам отдает хоккею все. А я отругивался, отругнусь – отстанут, вроде как победил. Если б я теперь понимал хотя бы то, как остановить дураков, идущих тем же путем?! Эх, сегодняшнюю бы голову да на те, на молодые плечи…».

…Из Калинина его заберет принявший «Спартак» Кулагин, и кажется, все начнет налаживаться – с Аркадием Рудаковым и Виктором Шалимовым он возьмет приз «Три бомбардира», Александров моментами станет напоминать себя прежнего, однажды забросит три шайбы Владиславу Третьяку, словно вспомнив о том, как мучил вратаря номер один на тренировках (Третьяк рассказывал, что Александров забивал ему чаще, чем Харламов). Но его карьеру уже караулила судьба – в простейшей ситуации на тренировке столкнулся с Шалимовым, случился перелом, после которого прежнюю форму в «Спартаке» набрать уже не удалось.

Он вернулся в Усть-Каменогорск, чтобы все начать заново. Он был уже другим человеком, изрядно побитым жизнью, но ни разу не дал понять, что вернулся тихо завершить карьеру. Александров своим возвращением придал «Торпедо» новый импульс для развития – не у каждого нашлись бы силы, чтобы отдавать долг родному клубу в течение многих лет. Иногда команда удивляла, как в чемпионате высшей лиги 1987-1988, когда занявшее на первом этапе последнее 14-е место «Торпедо» по заброшенным шайбам оказалось на пятом месте. Звено Игорь Кузнецов – Андрей Соловьев – Борис Александров продемонстрировало феноменальную результативность, а олимпийский чемпион за время после возвращения четырежды становился лучшим бомбардиром «Торпедо». То есть – не сдался.

Еще удивительнее то, что после двух сезонов в Италии и Венгрии, по сути завершив карьеру, играя за ветеранов и занимаясь бизнесом, Александров в самый трудный для усть-каменогорцев момент в середине 90-х вернулся в «Торпедо» во второй раз, мог даже сыграть на чемпионате мира за сборную Казахстана, но из-за неувязки в документах не получилось. Оставалось вернуть оставшиеся долги уже на тренерском поприще в «Торпедо» и сборной Казахстана, и то, что сделали его подопечные на первом олимпийском турнире с участием всех сильнейших в Нагано-1998, достойно восхищения – казахстанцы вышли в четвертьфинал, где уступили сборной Канады с Уэйном Гретцки в упорной борьбе. У команды оказался характер ее тренера – Александров в качестве игрока никаких авторитетов не признавал. Еще удивительнее то, что под его началом в Нагано были только воспитанники усть-каменогорского хоккея.

Вполне возможно, что Александров вернулся бы в российский хоккей в качестве тренера, тем более что в начале нулевых карьеру уже начинал младший сын Виктор. Увидеть его игру на предсезонном турнире отец и спешил в Москву. Трасса М-5 от Челябинска в сторону Уфы идет по горнозаводской зоне, места красивейшие, но для водителя непростые. Обгон автобуса и столкновение его БМВ с ехавшей по встречной «Волгой» близ Усть-Катава оказалось роковым.

Устранить несправедливость и вручить олимпийскому чемпиону, одному из самых талантливых отечественных хоккеистов Борису Александрову звание заслуженного мастера спорта, увы, у нас не решились. Он был его достоин.

Досье

Борис Викторович Александров
13.11.1955, Усть-Каменогорск – 31.07.2002, Усть-Катав Челябинской области
Карьера игрока: 1971-73, 1982-89, 1994/1995 – «Торпедо» Усть-Каменогорск, 1973-78 – ЦСКА, 1978/1979 – СКА МВО, 1979-82 – «Спартак», 1989/1990 – «Милан» (Италия), 1991 – «Ференцварош» (Венгрия)
В элитном эшелоне чемпионата страны – 307 матчей, 177 заброшенных шайб. В сборной СССР – 29 матчей, 9 голов.
Достижения: олимпийский чемпион (1976), чемпион мира среди молодежи (1974, 1975). Чемпион СССР (1975, 1977, 1978). В списке лучших хоккеистов сезона (1976, 1977). Обладатель приза «Три бомбардира» (с Аркадием Рудаковым и Виктором Шалимовым, 1980), и приза «Рыцарю атаки» (1988)
Карьера тренера: 1996-98 – «Торпедо» Усть-Каменогорск, 2000-02 – «Казцинк-Торпедо», 1996-2002 – сборная Казахстана
В Зал славы ИИХФ введен в 2019 году, в Зал славы отечественного хоккея – в 2014. С 2010 года имя Бориса Александрова носит ледовый дворец Усть-Каменогорска.