Полковник и генерал. 110 лет со дня рождения Андрея Старовойтова

В отставку он вышел в 1969 году полковником, а в хоккее давно был генералом. И прежние, и будущие должности значение, конечно, имели, но Андрей Васильевич обладал и собственным особым статусом, который назывался просто: Старовойтов. Позади были две хоккейных карьеры – игровая и судейская, впереди – целая жизнь в роли главного хоккейного дипломата Советского Союза, переговорщика и организатора почти всех главных событий в мировом хоккейном пространстве.

Да, он не занял должность главного человека в мировом хоккее – а его кандидатуру, между прочим, продвигали канадцы в том же конце 60-х. Родоначальники были сильно обижены на Международную федерацию хоккея, запретившую им привлекать в состав сборной профессионалов, и надеялись на то, что авторитетный представитель ведущей хоккейной державы окажется настроенным более лояльно – дело-то шло к сближению позиций.

Но Андрей Васильевич был осторожен и прозорлив, ему надо было ухитриться и ни с кем не поссориться, и двинуть процесс. Поэтому он пропустил вперед Джона Ахерна, ранее уже дважды занимавшего пост руководителя мирового хоккея – англичанин был тронут, и у него теперь появились обязательства перед Старовойтовым. Это обстоятельство сыграет свою роль, когда процесс переговоров по организации первой суперсерии Канада – СССР войдет в решающую фазу. С канадской стороны главным переговорщиком был глава профсоюза НХЛ, прожженный авантюрист и прагматик Алан Иглсон, с российской – член исполкома Международной федерации хоккея Андрей Старовойтов.

В части участия профессионалов в мировых первенствах и олимпийских турнирах Ахерн будет держать оборону до последнего, но вот поставить участие в турнирах под эгидой Международной федерации в зависимость от встреч с профессионалами уже не решится. Старовойтова, впрочем, устроил бы вариант суперсерии «любители против любителей», но Андрей Васильевич прекрасно понимал, что будущее – за соревнованием лучших с лучшими, и своего добивался, преодолевая собственные сомнения и опасения.

На чемпионате мира-1972 в Праге произошло решающее подписание документа, обозначившего не намерения, а уже непосредственно проведение суперсерии между сборными двух миров. Никто еще в полной мере не осознавал, что это событие будет названо одним из главных в двадцатом веке, и не только в спорте – хотя, может быть, полковник в отставке Старовойтов, чья подпись стояла под документом от СССР, уже представлял общечеловеческое значение предстоящего действа.

Понятно, что решение о проведении суперсерии принималось на самом верху – но обрести реальные очертания оно могло только при непосредственных контактах и взаимном стремлении достичь результата. Кстати, именно Андрей Васильевич настоял на формате в восемь матчей (канадская сторона предлагала семь), а также на том, чтобы серия начиналась именно в Канаде. Родоначальники легко согласились – им было все равно, где побеждать. Их блистательная уверенность не могла не повлиять на Старовойтова, но его старый друг Всеволод Бобров, недавно принявший сборную СССР, заверил, что бояться нечего. Бобров под магию Эспозито или Курнуайе не подпадал, он сам был великий, не изображая отвагу и уверенность – он таким и был.

А главного оппонента Боброва, больше всех, наверное, заслужившего право непосредственно участвовать в событии века, в сборной уже не было. Добровольная отставка золотого тренерского дуэта Чернышев – Тарасов случилась под воздействием многих факторов, и их далекие от дружеских отношения со Старовойтовым могли сыграть какую-то роль, но не похоже, что решающую.

Но, останься Тарасов на тренерском мостике сборной, Старовойтов вряд ли бы радел за проведение суперсерии с той же решимостью, как при Боброве. Все-таки Всеволод Михайлович был не просто армейским одноклубником, но и другом. А Анатолий Владимирович в самом начале 50-х решительно расстался с защитником-ветераном Старовойтовым, о чем Андрей Васильевич вспоминать не любил.

…В Смоленске в начале 30-х не было быстрее хоккеиста и конькобежца, чем Андрюша Старовойтов. На таких скоростях, как победитель первенства Западной области по скоростному бегу на коньках, никто плетеный мяч не гонял. В двадцать с небольшим он понял, что пора покорять столицу, поступил в Высшую школу тренеров, а окончив ее, продолжил обучение в институте физкультуры. Ну и играл в хоккей, естественно – за московский «Спартак», причем некоторое время это продолжалось и тогда, когда Старовойтова перед войной призвали в армию, и молодой выпускник инфизкульта в качестве тренера-преподавателя начал готовить к службе будущих офицеров и на Высших командных курсах, и в Военно-политической академии имени Ленина. Его хвалили: «Увлекательно и методически правильно проводит занятия. Свое дело знает и любит…». Когда началась война, вдвойне было важно выпускать людей тренированных и закаленных – эти качества необходимы были и политработникам, в какой-то момент это могло спасти, и действительно спасало жизнь.

А незаурядные спортивные навыки Старовойтова пригодились ЦДКА. Только не в хоккее с мячом, а уже в канадском хоккее, в котором Андрей Старовойтов стал одним из первооткрывателей. Нет, он не был лидером защиты ЦДКА, хотя с самого начала заиграл в основном составе, но Старовойтов очень хорошо подменял уставших партнеров – в частности, в первом золотом для ЦДКА чемпионате или Владимира Никанорова, или Владимира Меньшикова. Газета «Советский спорт» не раз отмечала, что результат порой делала не первая пятерка во главе с Бобровым, а вторая, которой чаще всего как раз и помогал быстрый и сообразительный, с хорошим броском Андрей Старовойтов. Просто так, из хорошего отношения никого бы в команде-лидере держать не стали – и три золотые медали Андрея Старовойтова плюс серебро первого чемпионата страны говорят сами за себя.

Вольно или невольно, но Андрей Васильевич поспособствовал тому, что старшим тренером ЦДКА стал именно Анатолий Тарасов – остальные главные претенденты отказались (Бобров, Бабич, Виноградов под тем предлогом, что больше чувствовали себя игроками, а Старовойтов напомнил, что он действующий преподаватель Военно-политической академии). Анатолий Владимирович, правда, нигде об этом не упоминает –может, не придал значения, что Старовойтов ему помог. Ветеран в оппозиционерах не состоял, был трудолюбив и исполнителен, молодым не уступал, но Тарасов смотрел в паспорт. А Старовойтову было под 35 лет, и надо было его очень ценить, чтобы оставить.

И куда было бедному защитнику податься? Ну не в судьи же, куда Старовойтов и пошел.

…С судейством дела были неважные, это был тот род хоккейной деятельности, на который поначалу внимания обращалось не очень много – прежде всего, из-за недостатка кадров. Опыт передавать было просто некому, ну или почти некому, все еще играли. Появление Старовойтова на судейском поприще стало несомненной удачей для советского, а потом и мирового хоккея. Он был хорошим хоккеистом, одним из лучших для своего времени. А судьей стал потрясающим, профессионалом высочайшей пробы, почти безупречным – «почти» потому что не ошибающихся судей не бывает. Старовойтов сравнивал работу хоккейного арбитра с дирижером, но если это и так, то оркестр был на сцене, а дирижер – в оркестровой яме, то есть невидим публике.

Вот две цитаты о Старовойтове как о профессионале судейства: «Обладал непререкаемым авторитетом в спортивной среде, не отступал от заданной линии судейства, был последователен в принятии решений, четок в формулировках». Уже немало. Нигде не встречал обвинений Андрея Старовойтова в какой-то предвзятости и в симпатиях к тем же армейцам – нет, такого не было. Как вспоминал патриарх нашей хоккейной журналистики Всеволод Кукушкин, «Старовойтов работал жестко, драться не давал, был последователен в принятии решений. Даже чехи, которые нас недолюбливали, приглашали его судить матчи с канадцами».

Он стал первым советским судьей международной категории, работал на девяти чемпионатах мира и двух Олимпиадах, занимал пост председателя президиума Всесоюзной коллегии судей, то есть определял и повседневную жизнь судейского корпуса, и стратегию развития – не только на внутрисоюзном, но и на международном уровнях. Еще и потому, что Старовойтов был прирожденный дипломат, видящий ситуацию на два хода вперед.

Это ему помогло, когда вплотную пришлось заниматься хоккейной дипломатией на самом высоком уровне.

…После второго матча суперсерии в Торонто, в котором триумфаторы монреальского «Форума» уступили 1:4 при, скажем так, не совсем объективном судействе, Андрей Васильевич Старовойтов устроил не свойственный его натуре скандал: ворвался в судейскую раздевалку, накричал на нерадивых арбитров, обозвал их «шайкой разбойников», в чем был недалек от истины. Это было некорректно, но эффект возымело – больше подобного рода эксцессов не наблюдалось. Обидно, что сборная СССР в итоге проиграла серию – но человечество-то выиграло, что еще предстояло осмыслить.

До сих пор осмысливаем.

…Через год после суперсерии Старовойтов занял пост ответственного секретаря Федерации хоккея СССР, должность была генеральская, но не штабная, да и просиживать штаны с лампасами в кабинете не для Андрея Васильевича – он всегда оказывался в гуще событий. Вот кто, к примеру, определял кандидатуру главного судьи на финал Кубка Канады-1981? Определяли обе стороны методом вычеркивания нелояльных, по их мнению, арбитров, но тактика отбора была выстроена именно Старовойтовым так, что в итоге осталась фигура шведа Дага Олссона. В Москве ужаснулись – он же близок НХЛ, но Старовойтов знал больше и понимал, что Олссон связывает свою карьеру с Европой, и отработает честно. Результат известен.

Кто дал жизнь Московскому международному турниру, который с легкой руки замечательного журналиста Бориса Федосова вскоре стал Призом «Известий» – да конечно, Андрей Старовойтов, убедивший самое высокое начальство в необходимости подобного рода «малого чемпионата мира». Кстати, и реальная история суперсерии номер один начиналась с заметки Федосова и деятельного участия в стартовых «пристрелочных» переговорах и автора знаменитого Снеговика, и функционера, смотревшего далеко вперед.

Это все классика, хрестоматийные случаи, вошедшие в анналы. А ведь была повседневная многолетняя его работа на благо хоккея, незаметная и неброская, где-то даже рутинная, но приносящая свои плоды.

Как там о Старовойтове в той давней характеристике военного времени – «свое дело знает и любит». Все бы так.

Досье

Андрей Васильевич Старовойтов
6.12.1915 – 20.03.1997. Хоккеист, хоккейный арбитр, функционер. Мастер спорта, судья всесоюзной (1952) и международной (1953) категории
Карьера игрока: 1946-51 – ЦДКА. В чемпионате СССР 50 матчей, 10 заброшенных шайб
Достижения: чемпион СССР (194-50)
Карьера судьи и функционера? 1951-69 – судья в элитном эшелоне СССР, 1954-66 – судья международных матчей, в том числе на чемпионатах мира. 1955-60 – председатель президиума Всесоюзной коллегии судей. 1969-86 – член исполкома Международной федерации хоккея. 1969-85 (с перерывом) – член президиума Федерации хоккея СССР. 1973-85 – ответственный секретарь Федерации хоккея СССР
Достижения: 12 раз входил в десятку лучших хоккейных арбитров страны. Первый советский арбитр, получивший международную категорию.
Награжден медалью «За трудовое отличие» (1976), орденом Почета (1996), Серебряным олимпийским орденом (1986). В Зал славы ИИХФ введен в 1997 году, в Зал славы отечественного хоккея в 2004. Приз «Золотой свисток» лучшему судье носит имя Андрея Старовойтова.